1844.06.10 - Письмо И. К. Айвазовского В. И. Штернбергу о своих впечатлениях от голландской живописи и голландских художников.
Письмо И. К. Айвазовского В. И. Штернбергу о своих впечатлениях от голландской живописи и голландских художников.
10 июня 1844 г., Антверпен.
Пред отъездом моим из Парижа получил я твое последнее письмо, любезный мой друг Штернберг, но хлопоты по отъезду не допустили написать к тебе из Парижа. Теперь я рад, что отсюда пишу к тебе, ибо хочу сказать, до какой степени я доволен от здешней школы настоящей и советовать тебе, как можно, поспешить оставить Италию. Несмотря на то, что я предпочитаю день жизни в Италии месяцам на севере, но вот что меня заставляет тебе советовать поспешить сюда. Здесь я нашел столько замечательных талантов, как нигде в настоящее время во всех родах [живописи], особенно в твоем роде. Удивительные таланты, не уступают своим великим предкам: г. Де-Кестдор, Вапперс, Лейс, Бромлер, Вербукговен, Хунук и многие другие. Это все такие таланты, что, право, оставить их жаль, так жаль уехать отсюда. Как они совестно работают, не стану подробности описывать, пользы не будет. Но я скажу тебе только то, что бельгийская и голландская школа — самое прямо по цели, особенно для твоего рода и, ради бога, остальные два года же будь в этих краях, ты очень, очень будешь доволен. Я знаю, что большая жертва — Италию заменить на Бельгию, но художество должно быть везде первое утешение и всем [надо] жертвовать для этого. Да, впрочем, что я тебе докучаю своей философией, ты знаешь и чувствуешь очень хорошо все это. Так скажу опять, приезжай сюда и останься как можно побольше. Познакомившись с здешними художниками, сам начни работать, и я уверен, что тебя они совершенно оценят и дадут тебе ту ступень, на которую твой талант имеет право.
Здесь еще надобно дать справедливость, что все артисты живут между собой как следует: ни мелкой зависти, ни сплетни, напротив, один другого достоинство старается выставить перед иностранцем. Мне много говорили об этом, наконец, я сам испытал. Как они ласково приняли и водили от одного к другому. Еще, что меня [поразило] наравне — это их патриархальная жизнь. Они живут прекрасно и видно, что они вполне наслаждаются и вне мастерской, как и должен благодарный художник.
Ну, довольно об этом. Теперь, несмотря на все эти восторги, оставляю Бельгию и еду в Голландию, потом в Гамбург и, наконец, в Петербург1, где останусь четыре месяца, и в Крым на зиму...
...Ты теперь, верно, в Неаполе. Дай бог тебе здоровья, и работать посерьезнее и побольше. Приехавши в Петербург, хочу много работать Петербург[ские] летние эффекты, чтобы отделаться скорее и на родину...
Комиссию Тырнова я давно передал Артемкину, кланяйся Тырнову и всем нашим: Гейне, Мокрицкому, Тырнову и всем. Говорят, что старик Воробьев с восторгом копирует картину сына своего и дарит Академии и большой эффект произвела даже на тех, которые знают, что это его отец. Но все это вздор. Только лучше прославится. Будь здоров.
Твой друг И. Айвазовский
| ЦГИАЛ, ф. 691, оп. 2, д. 10. (Автограф). |
1И. К. Айвазовский возвратился в Россию на два года раньше намеченного срока. К этому его побудили обстоятельства, о которых в «Автобиографии» говорится: «В начале 1844 г. я вторично отправился в Париж, но поездка эта была невольной причиной ускорения возврата моего на родину. В одной из газет, вскоре по моем приезде, была напечатана статья, в которой какой-то непрошенный доброжелатель заметил, что меня привлекли в столицу Франции радушие, ласки и внимательность парижан и что я, по-видимому, намерен возвратиться в Париж на все время пребывания моего в чужих краях. Это... побудило меня сократить время пребывания моего за границей на два года».
В дальнейшем о своей первой заграничной поездке Айвазовский говорил: «К массе впечатлений, сохранившихся в моей памяти за четырехлетний период пребывания моего за границею, примешивалось, конечно, отрадное сознание в том, что не бесплодно прошли для меня эти счастливейшие годы молодости, что я, по мере сил моих и способностей, оправдал... те ожидания, которые на меня возлагали соотечественники. Рим, Неаполь, Венеция, Париж, Лондон, Амстердам удостоили меня самыми лестными поощрениями и внутренне я не мог не гордиться моими успехами в чужих краях, предвкушая сочувственный прием и на родине». (См. «Русская старина», 1878, т. 22, стр. 441—442).
 Вид Крыма. (Айвазовский И.К.) |  Петербургская биржа (Айвазовский И.К.) |  Контрабандисты. (Айвазовский И.К.) |