События счастливые и трагические. страница 1
1 - 2 - 3 - 4
В конце сентября 1836 года открылась академическая выставка.
На выставке было многолюдно. Здесь собрался весь Петербург — и тот, который привык задавать тон в гостиных и на балах, и истинная слава и гордость столицы: поэты, ученые, музыканты, художники. К их мнению все прислушивались. Великосветские дамы жадно ловили обрывки разговоров этих людей, чтобы потом с апломбом повторять в гостиных чужие мысли.
Внезапно пронесся легкий шепот. Инспектор Академии художеств Крутов поспешил к открытым дверям. В них показался Пушкин с женой. Поэт раскланивался с многочисленными знакомыми. Крутов вызвался показать картины Александру Сергеевичу и Наталье Николаевне.
Перед картиной пейзажиста Лебедева поэт долго стоял и громко выражал свой восторг. Пушкин хотел видеть художника. Крутов отправился его разыскивать. Навстречу ему из соседних зал уже бежали ученики академии и молодые художники, до которых донеслась весть о присутствии Пушкина на выставке. Крутов искал всюду Лебедева, но его не было. Тогда он взял за руку Гайвазовского и подвел его к Пушкину:
— Александр Сергеевич, представляю вам нашего высокоодаренного воспитанника Гайвазовского, уроженца воспетой вами Тавриды.
Пушкин крепко пожал руку молодому художнику и попросил его показать свои картины.
Гайвазовский был ошеломлен неожиданным свершением своей самой заветной мечты. Он робко переводил взгляд с поэта на его жену. Наталья Николаевна была в черном бархатном платье и шляпе с большим страусовым пером. Ее красота привлекала всеобщее внимание.
Она ласково глядела на юношу, стараясь ободрить его и вывести из состояния замешательства.
Гайвазовский, окруженный товарищами, подвел дорогих гостей к своим картинам. Пушкин особенно долго стоял перед двумя картинами — «Облака с ораниенбаумского берега моря» и «Группа чухонцев на берегу Финского залива». Его лицо прояснилось, утратив свое скорбное выражение, которое почти не сходило с него в последнее время.
— Поразительно! — воскликнул Пушкин. — Вы южанин и так великолепно передаете краски севера! Кстати, из какого вы города, дорогой Гайвазовский?
Узнав, что Гайвазовский из Феодосии, Пушкин порывисто его обнял. Объятие длилось не более мгновения, но сердце у юноши затрепетало. Гайвазовский заглянул в глаза поэта и хотел сказать ему что-то очень важное и сокровенное. Но Пушкин вдруг заговорил:
— Ах, как я вам признателен, Гайвазовский! Вы разбудили во мне воспоминания о счастливейших днях моей юности. В Феодосии я наблюдал закат солнца, а ночью на корабле, увозившем меня и семейство Раевских в Юрзуф, написал стихотворение «Погасло дневное светило»…
Наталья Николаевна, не принимавшая участия в беседе, легко коснулась руки Пушкина.
Он вздрогнул и оглянулся. Вокруг толпились не только ученики академии, но и много посторонних. Среди них было несколько светских дам. Они с насмешливым любопытством прислушивались к словам поэта. Лицо Пушкина мгновенно посуровело, и он поспешил к выходу.
Гайвазовский и другие молодые художники проводили поэта и его жену до подъезда.
На прощанье Пушкин сердечно пожал руку Гайвазовскому:
— Будете в Феодосии — поклонитесь от меня морю… Пушкин еще раз оглянулся, улыбнулся, но глаза его были печальны.
Гайвазовский долго стоял с непокрытой головой и все смотрел в ту сторону, куда скрылся поэт. Все давно вернулись в помещение, один Штернберг остался с ним. Они долго молчали. Наконец Штернберг взял под руку Гайвазовского…
— Пойдем. Ты можешь простыть на сырости… Редкое и великое счастье выпало тебе, друг: Пушкин обласкал тебя.
Карл Павлович Брюллов был в великой славе. Один из близких друзей Пушкина, Павел Воинович Нащокин, сказал о Брюллове:
— Уже давно, то есть так давно, что даже не помню, не встречал я такого образованного и умного человека. О таланте говорить мне тоже нечего известен он всему миру.
Брюллов жил в Петербурге в своей мастерской при Академии художеств. Его навещали Пушкин, Глинка, Жуковский и многие другие петербургские литераторы, музыканты, художники и артисты.
Карл Павлович знал и любил не только живопись. Его глубоко интересовали литература и музыка. Пушкина он боготворил, а с Глинкой, с которым познакомился еще в Италии, дружил и был в восторге от его музыки. У Брюллова в мастерской постоянно бывали люди. Он к этому привык и мог писать в присутствии друзей. С его приездом академия оживилась. У Карла Павловича появилось множество учеников. Художник любил, чтобы молодежь посещала его мастерскую. Новый профессор Академии художеств Брюллов в натурном классе учил академистов быть ближе к природе.
1 - 2 - 3 - 4
Предыдущая глава
 Неаполитанский маяк (И.К. Айвазовский) |  Автопортрет (И.К. Айвазовский) |  Эскадра Черноморского флота перед выходом на Севастопольский рейд. 1895 |