День рождения. часть 3
1 - 2 - 3 - 4
За воротами на старом коврике, разостланном на выжженной солнцем траве, сидел странствующий музыкант. Он был в рубище, с открытой темно-красной от загара грудью. Свою скрипку он поставил на левое колено. Это была восточная манера, позволяющая музыканту одновременно играть и петь.
На юге в те времена было много таких странствующих музыкантов, которых называли рапсодами. Они переходили из деревни в деревню, от жилья к жилью. Они первые узнавали, в чьем доме праздник. Народ любил этих бродячих певцов, своим пением и музыкой скрашивавших жизнь людей.
Во всем Феодосийском уезде Хайдар был самым любимым рапсодом.
Хайдара охотно зазывали на свои пиры богатые феодосийцы, и хотя у них можно было получить хорошее угощение и золотую монету в награду, музыкант предпочитал радовать бедняков своей игрой и обходиться их медяками.
Окончив песню, Хайдар поднялся и поклонился Константину Гайвазовскому и его жене:
— От резчика Вагана я узнал, что у вас сегодня в доме праздник. Вот я и поспешил к вам из дома титулярного советника Попандопуло…
Мальчуганы окружили Хайдара.
Гайвазовский и его жена пригласили рапсода к столу.
Ованес не отходил от Хайдара, пока мать угощала музыканта. Несколько раз малыш робко погладил футляр скрипки.
Кончив есть, Хайдар снова заиграл.
Скрипка звучала тихо, заунывно, как будто кто-то жаловался на свою судьбу.
Все притихли, слушая тоскливую, жалобную песню.
— Так пели невольники на турецких галерах, — пояснил Хайдар, опуская смычок. — А теперь послушайте, как танцуют малороссы на свадьбах. Эту песню я услышал на базаре от слепцов-бандуристов. Они приехали сюда с чумаками. Чумаки прибыли в Крым за солью, а старцы — утешить крымчан задушевными песнями.
Звуки скрипки закружились в неистовом вихре веселого плясового мотива, а Хайдар напевал:
|
Гоп, моi милi,
Гоп, моi милi. |
Всем стало опять весело и легко. Мальчики и сам Константин Гайвазовский подпевали певцу и притопывали в такт ногами, а Ованес сорвался со своего места и завертелся, уморительно подпрыгивая и напевая вслед за Хайдаром:
|
Гоп, моi гречаники,
Гречаники, гречаники… |
Гарик тоже вскочил и присоединился к братишке. Тут и остальные ребята не выдержали и пустились в пляс кто как умел. А над веселым ребячьим гомоном властвовали скрипка и неутомимый голос рапсода.
Хайдар давно кончил играть, а дети и радушные хозяева не отпускали его. Наконец рапсод, взглянув на солнце, уже склонившееся к закату, заторопился. — Мне нужно спешить, — сказал он. — Сейчас на берегу, наверно, весь народ. У нашего бывшего градоначальника именитые гости — генерал Раевский с детьми. На рейде уже стоит военный бриг. На базаре говорили, что генерал сегодня отплывает на Юрзуф.
Сообщение музыканта вызвало волнение среди детей. Они начали упрашивать отца повести их на берег — посмотреть как бриг будет уходить из бухты. — Сходи с ними, Константин, — поддержала детей мать, — пусть уж они сегодня нарадуются всласть. А я останусь дома, приберу все.
Хайдар оказался прав: в порту уже собралось много народу. Феодосийцы, как все южане, были любопытны. А тут еще выдался такой случай: у них, в Феодосии, находится легендарный герой недавней войны с французами. Как же не взглянуть на него!
В толпе вспоминали, как в двенадцатом году генерал Раевский не только сам был впереди, но и двух своих юных сыновей вывел на переднюю линию огня. Какой-то пожилой человек при этом начал выразительно читать стихи Жуковского, облетевшие всю Россию:
|
Раевский, слава наших дней,
Хвала! Перед рядами
Он первый, грудь против мечей,
С отважными сынами. |
1 - 2 - 3 - 4
 Флоренция |  Венеция. (Айвазовский И.К.) |  В бурю. (Айвазовский И.К.) |